Переводческая деятельность буддистов в Китае началась, таким образом, с перевода хинаянской-абхидхармической литературы. Казалось бы, здесь сохранилась историческая и концептуальная последовательность Хинаяна и Абхидхарма предшествуют Махаяне и Праджняпарамите. Однако развитие буддизма на китайской почве внесло свои коррективы в эту последовательность.
Хинаянская литература, положив начало шествию буддизма в Китае, не смогла привлечь к себе должного внимания местных жителей. Поэтому переведенные Аньшигао сутры Абхидхармы осгавались невостребованными, как и идеи, заложенные в этих переводах. Причины такого холодного отношения китайцев к Хинаяне, очевидно, были связаны с отрицательным отношением китайцев к ее сотериологическим принципам, которые вступили в резкое противоречие с традиционным китайским менталитетом.
Во-первых, китайцев не мог удовлетворить предложенный Хинаяной путь спасения, согласно которому нирвану можно достичь в результате долгого цикла перерождений. Они слишком сильно были привязаны к ценностям настоящей жизни, которые культивировались конфуцианством, продолжавшим сохранять свои официальные позиции во времена первых шагов буддизма в Китае. Их идеология служения правителю, идеал благородного мужа, принципы регламентации социальной деятельности людей были ориентированы исключительно на настоящую жизнь. Кроме того, китайцы привыкли верить, что Яо и Шунем воплощениями высшей добродетели, к которым должны стремиться все, можно стать при настоящей жизни. Не отрицали ценность данной жизни и даосы. Достаточно вспомнить призывы Ян Чжу «наслаждаться жизнью пока живы», а также постоянные поиски даосов эликсира бессмертия и рецептов долголетия, связанные с их культом «бессмертных».
